4 февраля 2014 г . в официальном
твиттере МИД России появилась запись: «Прощайте, Михаил!» со ссылкой на
сообщение Посла США в России Майкла Макфола о его скором завершении работы на
своём посту (https://twitter.com/MID_RF/status/430688732862107648).
Читатели этой публичной переписки
разделились на два лагеря: одним ответ российских дипломатов показался
остроумным, метким, оригинальным, другим – неадекватным, фамильярным,
неуместным. Первые расценили такое прощание как вполне заслуженное, указывая на
противоречивость отношений, сложившихся между Макфолом и принимающей стороной.
Вторые – как нарушение правил хорошего тона, особенно по сравнению с формулировкой
в твиттере самого Макфола – «Очень жаль объявлять о моем отъезде в конце
месяца. Буду скучать по России и людям» (https://twitter.com/McFaul/status/430681161161900032) – и развёрнутым постом в его блоге (http://m-mcfaul.livejournal.com/18793.html).
Эта дискуссия о
допустимости неформальной манеры общения между дипломатами в публичном
пространстве касается, в сущности, известного вопроса: все ли средства хороши
для достижения цели? Является ли некорректное поведение нашего контрагента
достаточным для нас основанием прилюдно похлопать его по плечу, демонстрируя
тем самым не только ему, но и всем наше к нему снисходительное отношение?
Как ни странно, наше
самоуважение –
главная забота нашего оппонента.
Но есть и ещё кое-что.
Мы не ставим собеседника в неловкое положение не из сочувствия ему, а из
нежелания уронить себя – не в его, в своих глазах. Мы не переходим на личности,
не манипулируем, не опускаемся до высмеивания его физических недостатков,
потому что не хотим выглядеть нелепо - не перед ним, перед самими собой. Кроме
нашего оппонента и невольных свидетелей нашего спора всегда есть ещё один наблюдатель,
о чьём мнении нам стоит беспокоиться – это мы сами. Поскольку, допуская
бестактность, мы не только создаём прецедент, развязываем собеседнику руки и
вместе с ним рискуем скатиться к площадной брани – мы разочаровываемся в самих
себе, в своих способностях соответствовать идеалам, в которые верим.
Впрочем, если нашим
идеалом является кратковременная победа над оппонентом – то троллинг самое
подходящее для этого средство. Словно фора в беге на короткую дистанцию, он
способен принести выигрыш в ближайшей перспективе, добиться сиюминутного
превосходства над обескураженным собеседником. Эффективность троллинга – во внезапности
его применения и доверчивости нашего визави, который сам попадается на все
уловки, сам ставит себя в уязвимое положение.
Троллинг – это
вожделенная маленькая победоносная война, обезоруживающая раздосадованных
оппонентов и очаровывающая и без того лояльных союзников. И вообще, главная
аудитория троллинга – это именно они, наши союзники. Оппонент – объект наших
иронии и сарказма – лишь способ, инструмент для производства впечатления на
окружающих.
Тролль использует собеседника в качестве гимнастического «козла» в школьном спортзале – лишь чтобы оттолкнуться от него и взлететь повыше – на радость самому троллю, физруку и одноклассникам. Таким образом, происходит окончательная подмена цели
нашего диалога: вместо убеждения своего собеседника, – будто зная, что нам всё
равно это не удастся, – мы занимаемся привлечением и развлечением наших
сторонников. Правда, иные сторонники могут быть опаснее врагов.
PS. Это первая часть материала, посвящённого троллингу как новому языку международной политики. Продолжение следует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий